Были ли в ваших предках преступники? Эти фамилии могли быть намёком на судьбу рода

Родовое имя порой оно становится единственным следом, оставшимся от судьбы далекого предка. В центральной России многие фамилии говорят о ремесле или отце-основателе: Кузнецов, Иванов.

Но на востоке, за Уралом, часто скрывается иная, более суровая история. Она уходит корнями в эпоху освоения сибирских земель, когда поток вольных переселенцев шел рядом с бесконечной вереницей каторжников и ссыльных. Их новые, насильно данные имена стали фамилиями для детей и внуков, превратившись в немых свидетелей личных трагедий и целого государственного уклада.

Ссылка как социальная смерть и новое рождение

В Российской империи Сибирь была не только «землёй новой», но и «землёй наказания». Сюда отправляли не только уголовных преступников, но и раскольников, участников восстаний, политически неугодных. Отправка на каторгу или в ссылку приравнивалась к гражданской смерти. Обратной дороги для большинства не существовало.

В этом новом, жестоком мире старая жизнь и имя стирались. В документах человека могли записать просто по отчеству — «Иванов», или дать унизительное прозвище. Надзиратели или товарищи по несчастью могли прозвать его по характеру, внешности или прошлому преступлению. Когда у такого человека рождались дети, именно это прозвище часто ложилось в основу фамильного имени для всего нового рода. Так в метрических книгах сибирских приходов появлялись Беспамятновы (не помнящий родства), Варнаковы (от «варнак» — каторжник), Непомнящие или Каторгины.

Красноречива история адмирала Фёдора Соймонова. Попав в ссылку при Анне Иоанновне, он для всех стал «Федькой-варнаком». Позже, когда чиновники разыскивали уже помилованного мужчину, он с горькой иронией отвечал, что Фёдора Соймонова больше нет, остался лишь несчастный Федька, сын Ивана. Человек был стерт системой и собран заново под другим именем.

Расшифровка кода рода: типы фамилий-следов

Эти наследственные имена можно условно разделить на несколько групп, каждая из которых проливает свет на возможную судьбу основателя рода.

Прозвища, ставшие навсегда. Самый частый случай — когда уголовная кличка застыла в веках. Разбойник мог войти в историю семьи как Кистенев (от «кистень» — гирька на цепи) или Гасилов (тот, кто «гасил» жизни). Мелкий воришка становился родоначальником Копейкиных или Рублёвых. Фамилии Душегубов, Резаковых или Погуляевых говорят сами за себя. Иногда прозвище отражало быт: Кошовкин (от «кошовки» — простых саней), Унтайкин (от «унты» — меховой обуви). Фамилии-клейма. Власть метила тех, кого считала опасными, не только в переносном, но и в прямом смысле. Пока в XVIII веке не отменили уродующие наказания, преступник мог лишиться носа, уха или пальцев. Позже на лице выжигали буквы: «В» (вор) или «К» (каторжник). Отсюда — Безносовы, Карнаухины (от «корноухий» — с отрезанным ухом), Беспаловы, Клеймёновы. Иногда фамилия напоминала об орудии наказания: Батогов (от «батог» — палка), Розгин, Кошкин (от «кошки» — плети с несколькими хвостами). Указатели на карте. Новую личность определяли по месту, откуда человек прибыл. Так возникли Вяткины, Калугины, Москвитины. Если ссыльный был из военнопленных, фамилия указывала на его происхождение: Литвинов, Немчинов (от «немец» — иностранец), Чудинов (от «чудь» — старое название финно-угорских народов). Порой в фамилии фиксировалось место каторги (Нерчинский) или вид работ (Солеваров, Рудокопов). Немой протест: отказ от «барской» фамилии. На Урале, где труд каторжан и ссыльных был основой горнозаводской промышленности, существовал уникальный социальный феномен. Даже получив волю, бывшие работники и их потомки наотрез отказывались брать фамилию своих бывших хозяев. В центральной России крепостных часто записывали по фамилии помещика, но здесь это было табу. Ненависть к известным своей жестокостью Демидовым или Строгановым была так сильна, что даже среди свободного населения Урала вплоть до XX века почти не встречались люди, добровольно носившие эти «господские» фамилии. Это был молчаливый, но стойкий родовой бойкот, пронесённый через поколения.

Конечно, не каждый современный Карнаухин — прямой потомок каторжанина. Пути формирования фамилий сложны. Но сама география, плотность и безжалостная образность целого пласта урало-сибирских родовых имён — неслучайны. За ними часто стоит тяжёлая длань государственной машины, сломавшая судьбу, и невероятная сила духа.

Читайте также:

Проверьте свою фамилию: возможно, в вашем роду были крепостные Когда-то их стеснялись: эти имена на Руси считались неприличными, а сегодня звучат гордо и красиво Ангелы-хранители особенно благоволят к носителям этих 4 имён. Узнайте, есть ли среди них ваше Расшифруйте код своей фамилии: какие буквы связаны с удачей и успехом? Любимые в СССР, незаслуженно забытые сейчас: 5 мелодичных и сильных имен для дочки