Татьяна Галкина: "Без подписи на рецепте я погибну!" (16+)
- 14 апреля 2013
Мне очень нужно лекарство, которое стоит 38 000 рублей
- Мне всего 29 лет. У меня есть дочка, она ходит в первый класс. Воспитываю ее одна. И очень не хочу уходить из жизни молодой. До осени 2011 года я была совершенно обычным, здоровым человеком. И вдруг страшный удар судьбы. Я попала в Красный крест с кровотечением, которое никак не прекращалось. Доктор поняла: у меня несвертываемость крови. Эта болезнь начинается внезапно, как рак. Не ясно почему. И излечиться от нее невозможно. Болезнь можно только сдержать.
- В областной больнице от меня сразу же отказались. Я лежала в реанимации, а мама выбивала квоту, добивалась лечения. Местные врачи ей говорили: «Она не выживет». Спасать меня взялись московские медики. Государство выделило деньги. Я выжила. Но чтобы сдерживать болезнь, каждый день нужно пить целую горсть таблеток. Среди них средство, которое стоит баснословных денег. Месячный запас этих таблеток обходится в 38 000 рублей. Это лекарство входит в список жизненно необходимых. То есть врачи должны выписать мне это лекарство, и я бы получала его бесплатно. На мое имя это средство приходит. Но его мне не отдают.
- Проблема в подписи на бланке рецепта. Терапевт «не уполномочена» ее ставить. Гематолог из поликлиники №5 тоже. Главный гематолог области говорит то же самое. Все эти врачи отсылают меня друг к другу. Кто-то делает это вежливо. Кто-то с тактичностью разозленного кондуктора в час-пик. Я дозвонилась до Министерства здравоохранения. Там говорят: обращайтесь в областную больницу. Оттуда меня послали к терапевту. Круг замкнулся. Часы тикают. Если таблеток не будет, отступившая болезнь вернется. Я очень этого боюсь.
- Таблетки «с боем» получать приходится всегда. Уже дважды мои родственники помогали мне купить лекарство за свои деньги. Ведь у меня пенсия всего 6000 рублей. Я такое лекарство сама ни за что не куплю! Да и у родственников достаток вряд ли позволит каждый месяц тратить столь крупную сумму.
- Людей с такой болезнью немного. В Ленинском районе нас, например, всего двое. Но мы люди. И мы хотим жить. Так может, после моего рассказа врачи разберутся: кто уполномочен поставить свой «автограф» под рецептом?!
